Наступила осень

Её следы видны и на территории Историко-культурного центра. За окном краснеет рябина. На опустевшей террасе и дорожках появляются желтые листья берез, уж ищет место для зимовки. Под раскидистыми дубами лежат пустые сосновые шишки (это место ещё летом облюбовала белочка), а там, где стоят рыбацкие лодки, растут белые грибы.

К сожалению, поубавилось посетителей музея. Но в такие дни часто вспоминаются наиболее яркие встречи. Вот одна из них.

Однажды летом к нам зашла пожилая женщина — Любовь Николаевна Потишная, проживающая в Таллинне, — и рассказала историю дубов, которые растут на территории Центра. Их посадил незадолго до начала Великой Отечественной войны её отец, Ярушкин Николай Семенович. «Здесь рядом был наш дом, — рассказывает Любовь Николаевна. — Потом его немцы сожгли». Но дубы уцелели, хотя при отступлении почти вся деревня была сожжена. Николай Семенович не вернулся домой — пропал без вести в мае 1944 года. Спустя пару дней Любовь Николаевна принесла фотографию отца. С крохотного пожелтевшего снимка смотрит ещё молодой человек (родился в 1913 году) в солдатской шинели и буденовке. «Это папа на финской войне был, про войну потом не говорил, а все про морозы страшные…не ждали, что ещё одна война придет». 22 июня 1941 Николай Ярушкин, уроженец деревни Самолва, был призван Середкинским военкоматом и отправлен на фронт. Семья – жена Мария и дочь – осталась на оккупированной территории и никаких вестей не получала, кроме сообщения о том, что пропал без вести. Одно письмо, написанное осенью 1941 года Николаем матери, которая находилась в Свердловской области (?), Любовь Николаевна передала в Центр для хранения вместе с просьбой беречь «папины дубы»:

Здравствуйте, дорогие мои родные – мамаша и свояченица Антонина Петровна. Сообщаю Вам, что письмо я Ваше получил 28 сентября, которое написано 12 сентября, за что Вам очень благодарен и посылаю Вам свой сердечный привет и желаю всем наилучшего успеха в жизни. Тоня, извините, что я сразу не дал ответу, так как не всегда есть свободное время, чтобы я мог что-либо вам написать. Мамаша, я не нахожу даже слов и той радости, которые я мог бы Вам передать в эти тяжелые дни жизни, за то, что вы меня не забываете, когда кровавый фашизм и иуда Гитлер наложили свою кровавую лапу на нашу Родину, но я верю, что настанет час расплаты за его зверское издевательство над нашими семьями, око за око, кровь за кровь. Если есть возможность, вышлите мне варежки и свитер какой есть и если можно -самое главное покурить. Останусь жить-не забуду.

Очень скучаю по семье Маню и Любу часто стал видеть во сне, сам дома и их вижу. Тоже дома.

А пока благодарю Бога, что цел и невредим, а впереди, что судит Бог…

С тем и до свидания. Ваш сын и зять Н. Ярушкин

Вот так след войны отыскался среди множества следов, оставленных жителями Самолвы под старыми развесистыми дубами, а они, по-прежнему шелестя листвой, всё также собирают под свою сень людей, теперь уже гостей ИКЦ «Самолва».